Віктор Ткаченко - На Юг, Віктор Ткаченко

— Пойдём сегодня в «Ребрышки от Людвина», — спросила Мила своего сенатора.

— Да, конечно, — ответил он.

— А что мне лучше одеть? Это чёрное платье с вырезом на спине и шляпу со страусиным пером или тот классический костюм под юбку цвета тиффани? — спросила она.

— Ох, я даже и не знаю. Давай то чёрное платье, будешь самой красивой, а я под него одену свой коричневый смокинг и накину белый пиджак.

— Да… тогда к 17:00 жду тебя у выхода на прогулку, — сказала Мила.

— Хорошо, — радостно ответил он и пошёл одевать свой пиджак и заново лакировать туфли.

Подойдя к зеркалу, Освальд долго думал: «Может, сегодня сделать ей предложение? Надо выбрать кольцо с бриллиантом побольше, она заслуживает всего мира, а что я ей могу дать? А может, вернуться и сказать, что мы едем в турне по восточному побережью Штатов, взять отгул на месяцок, тем более я же начальник».

Под эти радостные и крайне серьёзные мысли Освальд сбривал остатки щетины с шеи…

Тут на заднем плане в зеркале нарисовался Француз.

— Ай, порезался из-за тебя! Мог бы и постучать в дом, а не как всегда через форточку забираться. Тем более тебе почти всегда тут рады, — сказал Освальд.

— Да, обязательно, может, ещё здороваться начнём? — спросил Француз.

— Давай ближе к сути, — ответил Освальд, вытирая кровь с шеи белыми полотенцами с недовольным лицом.

— Ну, помнишь то дело по Потрошителю…

— Ничего не хочу слышать, оно для меня, для тебя и тем более для Милы закрыто. Поиграли в сыщиков и хватит. Пусть с этим разбирается комиссар, ему за это деньги дают. А наша детективная история привела только к смерти Винфрида и тому, что Конрад просто напросто пропал. Мне даже стыдно встретиться с Оделией… всё это похоже на какую-то чертовщину, — сказал Освальд, продолжая брить другую сторону шеи, а ту, что порезал, придерживая полотенцем.

— Нет же, глупенький ты мой, а тебе не кажется, что именно ты и можешь решить эту проблему? У тебя ведь так хорошо получалось, помнишь, как у Седана? Остановить зло за всё хорошее и против всего плохого.

— Нет… я хочу обычной жизни, не мешай мне, пожалуйста, готовиться к вечеру.

— Пффф…

— Кто тут был, Освальд? — спросила, проходя мимо коридора, Мила.

— Да так, старый товарищ по войне…

— Оу, он так быстро пропал. Я вроде слышала голос, а теперь ты тут один. Почему же нас не познакомил?

— Знаешь, солнце, он даже для меня по характеру своеобразный, а я повидал многое в жизни, разных мудаков по масти и без неё.

— Ты думаешь, я в Англии с цветом общества ходила в университет? Там тоже много черни и плохих тусклых людей, этих магнатов, папенькиных сынков владельцев угольных шахт. Вряд ли этот ветеран войны хуже них.

— Повторюсь, солнце, у него свои причуды, и они не для тебя, — сказал Освальд, завершив диалог.

Время близилось к пяти вечера. Они потихоньку собирались, на улице уже близился закат. Они обули свои красивые туфли и пошагали к ресторану. Закатное солнце красным алым и просто красивым цветом просвечивало пиджак Освальда и давало прекрасный акцент на спину Милы. Это была по-настоящему звёздная парочка, многие жители района оглядывались и смотрели.

— Повезло тебе, мужик, хорошую цацу ухватил, — сказал один пьяный доходяга.

Освальд не подал виду, чтобы не смущать Милу.

Освальд и Мила подходили к ресторану «Ребрышки от Людвина», в довольно новом и практичном здании, построенном пару десятков лет назад. Там светили витровые самодельные лампы ещё на китовом жире, от чего добавлялось аппетита к ребрышкам от дяди Людвина. На столах вдоль помещения расположились картёжники, играющие в техасский холдем.

Освальд остановился у входа и оглядел зал, наблюдая за игроками. Один из них, мужчина с бородой и татуировкой змеи на правой руке, привлёк его внимание своим умелым обращением с картами. Освальд, с улыбкой посмотрев на Милу, шепнул ей на ухо:

— Пойду попробую удачу. Ты не против? — спросил он у Милы.

Мила улыбнулась в ответ и кивнула, направляясь к бару заказать что-нибудь прохладительное, чтобы отвлечься от пустоты бытия заведения. Освальд, уверенно шагая, подошёл к столу, где сидел картёжный игрок.

— Приветствую, можно присесть? — спросил он, доставая из кармана пачку банкнот и раскладывая их на столе.

— Конечно, — ответил мужчина, приветственно кивнув. — Меня зовут Николай, а вас? — спросил мужчина.

— Освальд, — представился он, усаживаясь на стул и беря карты в руки.

Игра началась. Освальд был опытным игроком и знал, что главное — не только карты, но и умение читать соперников. Он внимательно наблюдал за Николаем, изучая его манеру игры.

Первые несколько раздач прошли в обмене незначительными ставками, игроки присматривались друг к другу. В одной из раздач, когда на столе уже лежали флоп, терн и ривер, Николай сделал крупную ставку. Освальд задумался, пытаясь понять, блефует ли соперник.