Олександр Сергійович Подерв'янський - Африка, сни

Все, кроме трупа и его удачно закомпонованной головы, уселись в лимузины. Голова на переднем плане, лимузин и машины сопровождения пронеслись сзади, поднявшаяся пыль припорошила натюрморт…

88. ЭКСТ. БОРИСПОЛЬ. ВОРОТА АЭРОПОРТА. ДЕНЬ.

Они как раз проезжали ворота аэропорта мимо двух чeрных джипов, когда Чарли сказал (на английском, конечно, дальше мы слышим диалог в закадровом переводе):

— Я і не знав, що ви володієте українською, сер!

— Це єдине, що я знаю, – сказал магараджа со смехом.

— Що таке пекло, сер? – спросил Чарли.

— Це один із різновидів Сансари, містер Чарльз, – сказал магараджа, и оба захохотали как ненормальные.

Молодой самурай из чeрного джипа проследил за кавалькадой, отдал распоряжение на японском языке, и, синхронно развернувшись вместе со вторым джипом, повис у них на хвосте. Они летели по автостраде Борисполь – Киев, стремясь не упустить из виду кортеж магараджи.

89. ЭКСТ. КИЕВ. ПЕТРОВСКАЯ АЛЛЕЯ. ДОРОГА. ДЕНЬ.

Лифанчук с Татьяной катил по аллее. Лимузин магараджи плавно обогнал древний родстер (первый обгон), джипы якудзы неотступно следовали за лимузином. Некоторое время они катились рядом, и дымящий в окно сигарой магараджа кое-что приметил.

— Подивись, – сказал он Чарли, – тобі це нічого не нагадує?

Он показал сигарой на Чарлину трубку, летающую в ловких пальцах Лифанчука.

— Таких трубок було тільки дві, сер – у мене і у мого кузена Джорджа. Дядько Спенсер подарував їх нам на випускному вечері в Сендхерсті. «Паліть на здоров’я, покидьки», – сказав він перед тим, як насмоктатись віскі з тітонькою Ліззі.

— Як склалася його карма після цього вчинку? – спросил магараджа, предвкушая удовольствие.

— Дядько Спенсер поїхав в Конго вивчати побут гірських горил, – сказал Чарли.

— Більше ми його не бачили. Але місцеві гікуйю казали, що він став у них вождем.

— У гікуйю? – спросил магараджа.

Лифанчук прибавил газу и, в свою очередь, обогнал лимузин и якудзу (второй обгон).

— У горил, сер, – уточнил Чарли и помахал в окно Лифанчуку.

Тот обаятельно улыбнулся и помахал трубкой в ответ.

Это не осталось незамеченным в чeрном джипе. Молодой самурай внимательно смотрел на этот обмен любезностями из окна автомобиля, а потом сказал, резко и бесстрастно:

— Сімамура!

— Хо, Уехара-сан! – отозвался плотный самурай, сидящий за рулем.

— Їдь за ним! – сказал Уехара на чистом украинском языке, показывая на Лифанчука. И еще он сказал несколько японских слов по рации.

Уехара обогнал лимузин Магараджи и повис на хвосте у Лифанчука (третий обгон), который поддал газу и умчался вперед, второй джип занял место Уехары. Татьяна заподозрила неладное, оглянулась тревожно. Лифанчук запетлял, но Уехара прилип прочно. Он изучал фотографию Татьяны, которая в этот момент очередной раз обернулась.

— Це вони, – коротко сказал Уехара.

90. ЭКСТ. ИНДИЯ. АЭРОПОРТ ДЕЛИ. ЛEТНОЕ ПОЛЕ. ДЕНЬ. СЕПИЯ.

Титр: Аеропорт Делі, Індія. Двадцять років тому.

Ретроспектива:

Сарасвати выплюнул свой язык прямо в бородатую морду офицера охраны (крупный план, slow motion). Полицейские обступили окровавленный труп, вырвали свертки у него из рук, пока их начальник боролся с вертлявым языком Сарасвати. Язык, извиваясь, как червяк, прыгал по его бородатому еблу (графика). Начальник испуганно отбивался от настырного языка руками, пока один из полицейских не распеленал сверток и не обнаружил внутри куклу.

Это была красивая индийская кукла-девочка, этакая индийская Барби. Точно такой же индийский Кен оказался во втором свертке. Суматоха, бешеная жестикуляция, индийские проклятия. Со всех сторон набегали служащие аэропорта (общий план, вид сверху).

Язык Сарасвати тихо убрался от греха подальше. Извиваясь, он запрыгал в сторону летного поля – там как раз загружали грузовой отсек огромного «Боинга». Бананы. Много ящиков. Хитрая рожа одного из грузчиков зловеще ухмыльнулась, единственный глаз его бешено сверкнул, когда он передавал ящик бананов своему напарнику в самолете. Они обменялись непонятными фразами на хинди. Напарник улыбнулся, и, принимая ящик, провел ребром ладони по горлу. Язык Сарасвати извивался совсем рядом у трапа. Но резвился он недолго: огромный чeрный ворон, привлеченный его трепыханием, хитро, боком, подскакал поближе – и склевал с кайфом. Потом каркнул и улетел к черту.

91. ЭКСТ. КИЕВ. ПЕТРОВСКАЯ АЛЛЕЯ. ДЕНЬ.

Лифанчук петлял по Петровской аллее, оставляя за собой разруху, но чeрный джип Уехары не отставал. Погоня велась по всем правилам – выезд на встречную полосу, горящие машины и еще много разных интересных штучек.

ДВОЕ ХАНЫГ пересекали улицу по диагонали, один бережно прижимал к груди водку, другой нес плавленые сырки.

Лифанчук мастерски объехал ханыг, а джип якудзы не вписался в поворот, и чуть было не сбил их. Бутылка водки разбилась, второй ханыга запиздячил плавлеными сырками в лобовое стекло. Плавленые сырки шмякнулись о стекло, и прилипли прочно. «Пидарасы!!!» – кричали алканы вслед якудзе.

Джип Уехары выехал на встречную полосу в попытке обогнать Лифанчука. Идущий им навстречу похоронный автобус свернул на обочину, чтобы избежать столкновения, наехал на кучу стоительного мусора и застыл в позе ебущейся собаки с задранным носом и опущенной кормой.

От внезапного столкновения ЛЮДИ В АВТОБУСЕ упали на гроб, гроб протаранил задний люк и выпрыгнул на шоссе.

Покойник вылетел из гроба и удачно приземлился на капот головной машины некстати подвернувшегося свадебного кортежа. Подвязанная челюсть трупа смачно клацнула. Кукла на капоте обнимала труп кукольными ручками.

В свадебном лимузине ЖЕНИХ И НЕВЕСТА, молодые люди в «готическом стиле» (пирсинг, ирокез, чeрная кожа, цепи и прочая хуйня) кричали «Кул! Фак! Нє, ну я в шокє...» «Нє, ну нє хріна собі – заєбісь куколка!!!» – кричала невеста. Они энергично жестикулировали и были в полном восторге от происходящего.

Погоня как раз пронеслась под Мостом Влюбленных, Лифанчук сделал финт – «полицейский разворот», Татьяна взвизгнула, джип Уехары занесло, он опрокинулся, проехался на крыше, и остановился возле памятника Петровскому. Уехара и Симамура молниеносно выбрались из перевернутого автомобиля. Лифанчук бежал им навстречу, не давая опомниться. Сражение началось. Великолепный поединок постепенно смещался в сторону библиотеки.

Лимузин магараджи, следовавший в кильватере побоища, остановился. Магараджа наслаждался зрелищем, дымя сигарой. ШОФEР в белых перчатках наливал Магарадже шампанского.

— Ці українці дуже гостинні люди, містер Чарльз, – сказал магараджа, наблюдая за каскадом ударов Лифанчука. – Я в перший раз спостерігаю таке блискуче шоу, влаштоване на честь моєї скромної персони.

— Для вас, сер, все найкраще, – сказал Сосуновский с фальшивой ухмылкой.

А в это время Лифанчук,