Віктор Ткаченко - На Юг, Віктор Ткаченко

— Может, ты встанешь? Мы сидим посреди улицы, тебя уже все собаки обнюхали, — сказал Конрад.

— Ну милый, зачем ты так? Собаки — это проявление эволюции, хорошие и верные друзья.

— От тебя мочой несет за километр, пошли в Шпрее, я тебя обмою.

— В Шпрее? А как же опера?

— Да, успеем на неё, не переживай.

Конрад и Моника прошли вниз по проспекту к побережью на маленький пляж напротив острова Либес. Берлин был красивее Ганновера с его промышленными районами, здесь чувствовалась история.

— Давай в воду, — сказал Конрад, глядя на Монику.

— Она же холодная.

— Да нет, не так сильно.

— Я тогда разденусь, чтобы не намочить одежду.

Моника сняла свой мешок и, попытавшись снять туфли, не смогла. Она подошла к берегу, смотря в свое отражение.

— Ты меня точно любишь?

Конрад подошел, обнял её за талию.

— Давай я тебе помогу искупаться и избавиться от этого запаха.

Конрад взял её за волосы и потащил в воду, удерживая под водой. Моника хлопала его по рукам, и в голове Конрада промелькнула мысль: «Сейчас бы утопить её и жить спокойно.» Мысли мелькали, и Конрад увидел, как пузырьки с Моники перестали идти. Он сразу расслабил руку и отпустил её. Её голова выпрыгнула из воды.

— Кхе-кхе, — выблевывая воду, сказала Моника.

— Вот видишь, теперь ты чистая, — сказал Конрад.

— Что тут происходит? — раздался голос сзади.

Конрад обернулся и увидел офицера полицейской канцелярии Виктора Грема.

— Герр офицер, просто так, с женой купаемся.

— Так почему ты не плаваешь?

— Ну герр офицер, я её учу, знаете, как маленьких детей. А вы что тут делаете?

— Это мой маршрут на работу.

— Понял, приятно было увидеть старого знакомого, — сказал Конрад, подгоняя Монику собирать вещи и уходить подальше от офицера.

— Подожди, Генрих, так тебя зовут?

— Да, герр офицер, — растерянно ответил Конрад.

— Хочу спросить тебя по поводу... — не успел договорить офицер, как Моника накинула на него мешок и начала колотить по голове и телу.

— Стой, стой! — прокричал Конрад.

Он отодвинул Монику.

— Молись, чтобы он был жив.

Он снял мешок с его головы и с ужасом обнаружил, что тот задохнулся.

— Как за 20 секунд можно убить человека собственным весом.

— Прости, милый, я не хотела...

— Ах, не хотела? Ты его запахом мочи убила?

— Прости, — продолжила Моника, пытаясь обнять Конрада.

— Нет, нет, нет, иди от меня.

— Всё ради тебя и ребёнка.

Конрад взглянул на ситуацию: на новый труп и то, что его теперь будут искать и в Берлине. Фрау Ветцдаум уже его сдала, и скоро его узнают. На работе тоже скоро узнают, что он не Генрих Гот. Он взял саквояж и побежал с пляжа, слыша, как Моника кричит ему вслед, называя мудаком и говоря, что любит его и их будущего ребёнка. Он слышал только своё дыхание и хотел убежать подальше.

Конрад бежал, стараясь не оборачиваться. Улицы Берлина, тихие и пустые в это раннее утро, казались бесконечными. Он мельком вспомнил, как ещё недавно мечтал о спокойной жизни, но сейчас всё это было далеко.

Спустя несколько минут он остановился, переводя дыхание. Нужно было найти безопасное место, но мысли о Монике не давали покоя. Конрад понимал, что не может оставить её одну в таком состоянии, как истинный христианин. Но и возвращаться было слишком опасно. Он решил обдумать свои действия на ближайшей скамейке в парке.

Парк был почти пустым, лишь пару людей занимались утренней пробежкой. Конрад сел на скамейку и попытался собраться с мыслями. Внезапно его взгляд упал на газету, лежащую на соседней скамейке. Он взял её и начал листать, надеясь найти какие-то новости, которые могли бы помочь ему. Но вместо этого он наткнулся на статью о разыскиваемых преступниках. Его лицо было на первой странице. Он сжал газету и быстро убрал её в карман.

— Нужно что-то делать, — пробормотал он себе под нос.

И он увидел газету про Ганновер, которую одним утром взял у паренька.

— Точно, Потрошитель Яммера. С него-то всё и началось. Совсем плохи их дела. Может, если я поймаю его, то герр комиссар даст мне какую-то подпольную работу в министерстве.

После всех не очень удачно прошедших событий Конрад под своим вымышленным именем купил билет на поезд. Сделал он это через подставное лицо в виде бездомного, которого купил за пару марок и сосиску в тесте.

Паранойя потихоньку настигала Конрада. Ему всё сложнее и сложнее было проявлять хладнокровие.

Утро четверга. Приехал поезд на 16:10 до Ганновера.