Свидницький А. П. - Фольклорно-етнографічні нариси та статті, Свидницький А. П.

должны ответить. Следовательно, она же была причиною пения гаивок на цвинтарі и тогда, когда у церкви стали погребать. Обычай остался и после того, когда перестали погребать покойников на цвинтарі, потому - что [он] не имел никакой связи с похоронами, с гробами. Производство слова от гай подтверждает это же мнение; ибо мы знаем, что славяне мертвых сжигали и ставили на роздоро́жах, но не знаем, чтобы они выносили их в гай. Может быть, была и такая пора, но гаивка новее ее, как увидим из значения их в годовом цикле празднований, и относится к поре обожания сил природы.

Если бы гаивки относились к некромантике, то, очевидно, имели бы связь з проводами. 79 Но проводы не имеют никакого сходства с гаивками: на проводы пьют, едят, ладан курят, а на великдень на цвинтарі не пьют, не едят, не курят; на проводах нет никаких игр, на великдень игры, куда ни глянь и т. д. Далее, проводы совершают на кладбище, а великдень празднуется в церковной ограде. Если посмотрим на цвинтар как на место погребения мертвых, то увидим, что проводы праздновали на цвинтарі; и теперь первая у́чта, первая чарка за упокой душ поме́рших, выпивается на цвинтарі (в дзвіниці); там же, в колокольне, выпивают и последнюю провідну́ чарку; но нет никаких признаков гаивок на кладбище. Отсюда следует, что проводы были связаны с цвинтарем как местом погребения и до тех пор совершались исключительно на цвинтаре, пока на цвинтарі погребали. Но как только стали погребать на кладбище, то и проводы переведены туда же. Отчего же гавки не потянулись за проводами, если и они, как проводы, относятся к некромантическому культу? Если бы они хоть чуточку вязались з цвинтарем как местом погребения мертвых, то непременно, бодай чуточку, привязались бы к кладбищу, хоть настолько, насколько проводы остались на цвинтарі, в память прежнего значения его. Но этого нет, а потому нет и в гаивках следов некромантического культа.

На этом можно бы и покончить речь о великодне; в «Быте подолян» о нем больше не говорится. Но как мы обещали в начале этой статьи указать место великодня в годовом цикле празднований, то и должны обозреть весь годовой круг празднований. При этом само собою откроется и то место, которое великдень, по характеру своему, занимает в году. Начнем с самого великодня.

Так как мужские игры не имеют слов и физиономия их неопределенная, то, оставив эти игры в стороне, займемся гаивками. Внутренний смысл их еще более докажет, что они не относятся к некромантическому культу.

Уже было говорено об обычае віддавати колодки, о связи великодня с колодием. Тогда мы сказали, что колодий был заключительным праздником любви, а весна - начальным, и, говоря это, сослались на содержание «некоторых гаивок». Эти-то некоторые гаивки и отнесем к первому отделу их. Всех отделов три: первый относится к безбрачной жизни, второй воспевает темную (и светлую) стороны жизни семейной для женщины; третий относится к земледелию.

Проследим это по гаивкам, напечатанным в «Быте подолян». Скажем предварительно, что нет доказательств в пользу первоначальной полноты известных теперь гаивок, что они подверглись порче. Это доказывают слова, вставленные в гаивки уже после крещения: Исус Христос, церква и др. Гаивки с примесью христианских понятий оставим в стороне.

По порядку изложения в «Быте подолян» первой, по нашей мысли, будет:

 

3. «Горо́шок» (стр. 13-14)

 

Вийся, горошку, в два стручки,

Зароди, боже, чотири,

Щоб ся парубки женили

Та нас на весілля просили.

 

Цель его едва ли такова! Каким образом с урожаем гороха соединена женитьба парубков, решить трудно; разве предположим, что было время, когда предки наши не знали другого збожжа, кроме гороха. В таком случае очень легко объяснить, почему парубки могли жениться под условием урожая гороха: а чим жінку годувати?

 

Гречаної поло́виці

Не захоче їсти,

А ячмінна з остюками -

Буде в зуби лізти.

 

Так поется в коломийці.

Четвертая гаивка, вероятно, без конца. Пятую, «Явір» («Яворик», стр. 15) должно признать также неоконченною. Но по тому, что в ней есть, ее можно причислить к первому отделу. Вот она, без припева.

 

Коло-мли́на млина́ 80

Там дівчина ходила,

Аж там 81 вийшло

Три місяці ясних -

Три парубки красних;

Аж там вийшло

Три зіроньки ясних -

Три дівчини красних. 82

 

Тем оканчивается эта гаивка. Но мы спросим: что ж дальше? Отсутствие ответа наводит на мысль, что она без конца.

Шестая гаивка, равно как и тринадцатая,- сатирические против парубков, но сатира молода и отзывается грубостью. Впрочем, шестая гаивка в таком виде, как она напечатана г. Шейковским, поется редко, а большею частью изменяется - и именно в следующем:

 

Кілько в решеті водиці -

Тілько парубкам правдиці (изм[еняется] кривдиці);

Кілько в решеті дірочок (или дюрочок) 83 -

Тілько парубкам болячок (изм[еняется] сорочок).

 

Поминают и болячки, но, сколько я слышал, в том только случае, если поминают панов или в хороводе участвует бой-дівка.

Эту гаивку также должно отнести к первому отделу, так как в ней представлены только парубки и дівчата.

В седьмой («Заїнько», а не «заініок», как пишет г. Шейковский) под именем заїнька представляется, очевидно, девушка в каких-то трудных обстоятельствах:

 

Ані тобі, заїньку,

Ані вискочити;

Ані тобі,