Пітер Гамільтон - Спасения нет, Пітер Гамільтон

кардиотренажеры и поддержку кальциевого баланса. Здесь, как на всех дальних форпостах корпорации, работала минимальная команда. Все трое — Дениша, Коль и Джек–Кобен — ждали Каллума на той стороне портала. Каллума от перехода из полной гравитации к нулевой тотчас затошнило. Сердце, приняв переход за падение, сильно забилось, на коже проступил холодный пот. Успокаивающая дыхание йога не очень–то помогала от тошноты.

Элдлунд, как назло, словно не заметило перемены. Скользнуло сквозь портал и уверенно ухватилось за ближайшие перила, останавливая движение. Внутри станция представляла собой трехмерное кружево карбоновых балок, переплетенных шлангами и кабелями. Лампочки без видимого порядка крепились к опорам, светили во все стороны и отбрасывали чудовищные тени. Сфера была просторной, но в этой густой путанице Каллуму стало тесно.

— Нам было приказано дать вам полный доступ, — сказал старший в команде, Джек–Кобен.

Каллум вовремя вспомнил, что в невесомости обходятся без рукопожатий.

— Спасибо.

— Можно спросить, зачем вы здесь?

— Спрашивайте на здоровье. Вот ответить, боюсь, не смогу.

Трое техников встревоженно переглянулись.

— Мы с тех пор, как объявили чрезвычайное положение, в Сол не возвращались, — сказал Джек–Кобен, — а Солнет, мягко говоря, сбоит. Плохо дело?

— Плохо и будет еще хуже, когда корабли Избавления доберутся до Земли.

— Ясно. Что мы можем сделать?

— Покажите мне звездолет.

Джек–Кобен принялся подтягиваться по перилам.

Глядя на него, Каллум с трудом проглотил ком в горле. Задумался на миг, не захватило ли Элдлунд противорвотный нарк, но тут же отогнал эту мысль.

Балки изгибались и переплетались, создавая геометрический хаос с семью отдельными овальными гнездами, радиально расходящимися от центра станции. Три гнезда пустовали, в остальных четырех стояли недостроенные звездолеты. Каллум прежде видел их только в вирте, а увидев вблизи, вдруг расчувствовался. Вот такие и вдохновляли двадцатилетнего Каллума: вещественное доказательство, что будущее таит невообразимые чудеса. Человечество при его жизни достигло звезд. Можно ли жить в такое время, не очаровываясь открывающимися возможностями, особенно если ты только что поступил на инженерный факультет университета?

Джек–Кобен привел их к гнезду наполовину собранной «Оалы». Каллум вылупил глаза при виде знакомых каплевидных очертаний в рамке изогнутых лонжеронов. Ядром служила длинная выхлопная камера, работавшая на той же МГД-технологии, что и солнечные колодцы. Только в данном случае солнечная плазма попросту вылетала в самую мощную на свете реактивную струю. Ультрамагнитные кольца удерживали и направляли ее, придавая кораблю ускорение до десяти g.

— Теоретически можно набрать и сто §, почему бы и нет, — заметил Джек–Кобен. — Количество проталкиваемой сквозь него плазмы ограничено только размером сброшенного в звезду портала.

— Почему же не разгоняете? — спросил Каллум.

— Нет нужды. Десять g за месяц с небольшим разгонят вас до скорости в восемь десятых световой. Не перенапрягая при этом внутренней структуры. Построено все надежно, но все–таки рассчитано на работу при двадцатикратном тяготении от земного.

— Двухсотпроцентный запас прочности, а?

— Да, — с гордостью подтвердил Джек–Кобен.

Каллум присмотрелся к золотым и черным механизмам, теснившимся вокруг основной ракетной трубы, — мириады невиданно дорогих, сложных, надежных устройств. Иначе нельзя. Неисправность на звездолете недопустима. Дело не в цене — точнее, цена исчисляется не в ваттдолларах. Цена здесь — время. Почти все корабли проводят в пути до намеченной звезды пару десятилетий. Отказ на полпути или, хуже того, у цели потребует отправки новой миссии и удвоит потраченное время.

Конечно, исследовательские звездолеты отправляли не к каждой звезде. Расположенные у станции гигантские спутниковые обсерватории изучали ближайшие системы с обнаруженными в них экзопланетами, давали картинки с высоким разрешением, анализировали спектры, определяя, которые из этих одиноких миров больше подходят для терраформирования, то есть обойдутся дешевле. Энсли соглашался и на чисто научные экспедиции к интересным планетам — таким, где необычная химия намекала на ксенобиологию или иную крупную астрономическую аномалию. Большинство звезд на расстоянии двадцати световых лет оставляли за бортом по пути к более многообещающим целям.

Значит, требовалась гарантия успешного перелета. В случае неполадок звездолет открывал похожий на сумку кенгуру отсек и подвязывался, позволяя пропустить через портал новый звездолет, который и заканчивал рейс.

— А это пластины обшивки? — Элдлунд ткнуло пальцем.

— Да.

Каллум обернулся к дальнему концу гнезда и вдруг ностальгически вздохнул. Давненько он не видел портальных пар в ожидании запутанности. В те далекие времена ему для особо сложных работ случалось использовать шестиметровые порталы. А сейчас у него перед глазами на гигантской вилке опоры держался портал в добрых тридцать метров. Большие гнутые треугольники метровой толщины: существуй в природе космические лилии, они сошли бы за лепестки. Он заранее видел, как они сложатся детальками головоломки, облегая корпус и образуя классическую каплевидную форму.

— А куда помещаете парную обшивке портальную дверь? — спросил Каллум. — На орбиту газового гиганта?

— Нет, — ответил Джек–Кобен. — Их, как и МГД-камеры, крепим к поверхности крупных астероидов минимум в пятидесяти а. е. от стартовой звезды. Таким образом, если в портал проскочит что–то большое, Солнечной системе не будет ущерба.

— Что вы называете «большим»?

— Обычную пыль, в основном комочки атомов углерода, таких попадается до двух в час. Бывает, что в границы корпуса влетают частицы размером с песчинку. На протяжении рейса в среднем — одна за двое суток.

Каллум скроил гримасу.

— Да ладно вам! А по–настоящему большие? Вроде тех, знаете ли, что прикончили динозавров.

— За сто двадцать семь лет звездных экспедиций зарегистрировано восемь инцидентов с пролетом через портал корпуса объектов размером с гальку. То есть два сантиметра в поперечнике.

— В межзвездном пространстве действительно очень пусто, — подхватило Элдлунд. — В двадцатом веке предполагали использовать магнитную ловушку, чтобы черпать из космоса топливо для термоядерного двигателя, но плотность водорода между звездами оказалась не… — Под взглядом Каллума оне осеклось. — Прошу прощения.

— Так данных о столкновениях с крупными объектами на релятивистских скоростях нет?

— Нет, — подтвердил Джек–Кобен. — Но, видите ли, все сопоставляют скорость столкновения с выбросом энергии вроде взрыва мегатонной бомбы. Но это научный уровень плоской земли, полная чушь. В чем красота этой системы? Столкновений быть не может. Вообще. До квантовой пространственной запутанности приходилось