Сергій Анастасійович Гальченко - Остап Вишня. Невеселе життя, Сергій Анастасійович Гальченко

меня не особенно много надежды. Москва меня засмыкала и вымучила своей сутолокой. Не знаю, что скажут мне у Горького, но я заскучала. Зайду еще в ГПУ здесь и узнаю, где нужно хлопотать о переезде к тебе, а ты у себя там все разузнай. Мне что-то очень захотелось жить у тебя в тундре. Думаю, что там мы неплохо бы устроились. Узнай там обо всем точно и напиши мне. Теперь, очевидно, не буду так часто получать от тебя письма и мне придется страдать. О, дорогой мой мальчик, как все это тяжело и больно, но я все-таки верю, что с тобою я буду вместе и я себе не мыслю жизни без тебя. Я не знала, но говорят, что я могла приехать к тебе в Котлас на 2–3 дня; очень жалею, что это мне не пришло в голову раньше. Послала тебе две посылки, а из твоей телеграммы не могу понять, сколько ты получил – одну или две. Пиши мне точный адрес новый, а то я боюсь посылать посылки. Я думала, что ты в Котласе будешь до 10.V и что все письма и посылки тебя там застанут.

Узнавай обо всем на месте и пиши мне, то, может быть, я к тебе приеду еще в этом году. Родной мой, так хочу тебя видеть… Будем надеяться, что все кончится хорошо. Если выхлопочу себе разрешение жить на Украине, тогда можно будет перекрутиться еще одну зиму, а там будет видно, что и как, но если ничего не выйдет, то очень хотелось бы переехать к тебе еще в этом году. Делить высылки, так уж лучше вместе, а не каждому отдельно. Писать буду тебе часто, и ты не скучай. Напиши, как ты доехал до Чибью и там ли ты будешь и на дальше.

Целую тебя крепко и скорблю…

Только ты не унывай. В жизни все нужно пережить.

Целую. Твоя Варя.

Лист Маслюченко В. О. до Остапа Вишні

10 травня 1934 р.

Москва 10.V.1934 год

Родной мой!

Сижу в Москве. Послала тебе из Москвы одно письмо и вот сегодня пишу другое. Заходила к Горькому, но ни его, ни его секретаря не застала дома. Так что мне не удалося переговорить лично, а я только оставила письмо. Видала Василия Георг[иевича] и Марию Владим[ировну]. Долго с ними говорила. Решили мы на семейном совете, что лучше было бы мне переехать к тебе на жительство. Я и сама так уже решила, но нужно всегда иметь свежую голову для совета; со стороны всегда виднее. Думаю, что нам с тобою и в Чибью будет неплохо жить, все-таки будем вместе делить и горе, и радость, а то разбросала нас жизнь в разные концы света и скучно нам, и тяжело. А то уж вместе будем. Это желание уже у меня созрело определенно и мне нужен был только маленький смелый совет, чтобы я окончательно двинулась в путь. Теперь только одно письмо от тебя с места, где ты окончательно остановился, и я еду к тебе на свидание, а там уж поговорим обо всем и договоримся окончательно с местной администрацией о моем пребывании у тебя.

Думаю, что лучше колонизоваться и жить в Чибью. Будем хотя бы на одном месте жить. Ты выясняй все на месте относительно свидания и моего переезда к тебе, а тогда присылай телеграмму срочную, и я выеду. Я тебе уже писала, что ни Москва, ни Харьков разрешения на свидание не дают, а это зависит исключительно от местной власти. Так что, дорогой мой, узнай все там точно и не о чем думать долго. Жить без тебя я не хочу и не собираюсь забывать тебя, а так или иначе мне жить не дадут спокойно и все равно будем мучиться каждый отдельно. Уж лучше вместе. Уверена, что будет нам неплохо. Работать будем вместе, а там, наверное, нужны люди и рабочие руки. Я буду еще с большим удовольствием там работать, где нужны культурные силы и где и тебя, и меня будут ценить за работу и будут давать возможность свои способности принести на пользу нашей стране. Я уверена, что все устроится в лучшую сторону. В этом году я, наверное, не успею переехать к тебе совсем, но следующей весной, мне кажется, можно будет двинуться в путь. Что нужно брать к тебе на свиданье из продуктов и возможен ли приезд из Котласа женам на свидание в Чибью? Какие пути передвижения из Котласа до Чибью для жен во время свидания, и где нужно хлопотать обо всем этом. Единственное, что меня волнует – это то, что приеду я в Котлас, а дальше стоп, и не смогу добраться до Чибью. Это будет ужасно… Родненький, узнай все и телеграфируй мне в Харьков.

Получил ли ты мою вторую посылку, что я тебе послала из Харькова 28 апреля; из твоей телеграммы я не поняла – одну или две посылки ты получил. Когда получу точный адрес – пошлю еще. Нужны ли деньги? Ты пиши мне и не стесняйся, я сейчас же вышлю деньги.

Подала заявление Пешковой о переводе тебя в другое место, что выйдет – не знаю, но мне кажется лучше быть там (в Чибью) и жить вместе. Жду от тебя писем из Чибью, где ты мне обо всем напишешь.

Дети здоровы, тебя целуют и любят. И все кланяются тебе. Василь Георг[иевич] в Москве еще не устроился. Настроение неважное и положение неопределенное. Думает ехать в какую-нибудь длительную командировку, а куда еще не знает. Послала письмо о себе т. Постышеву, но ответа еще нет. Мне как-то все неохота думать про что-нибудь другое, кроме Чибью. Как твоя язва? Если будет плохо – требуй медицинского освидетельствования. Я чувствую себя неплохо и даже поправилась немного. Так легко не иметь квартиры и барахла. Куда хочу – еду, и что хочу – делаю. Скучаю за тобой и надеюсь увидеться с тобой в этом году. Если бы раньше приехала в Москву, то наверное бы прикатила к тебе еще в Котлас, а теперь боюсь, что не доберусь до тебя. Ну, да попробую. Ты, солнышко, узнай все там в Чибью и пиши, телеграфируй мне. Люблю тебя и скучаю очень… Жалко, что так далеко и что так трудно добраться к тебе. Но я все же попробую. А вдруг и удастся!.. Мое дорогое солнышко, пиши, не унывай и будь добрым. Думаю, что через месяц-полтора буду у тебя. Целую, люблю.

Твоя Варя.

Лист Маслюченко В. О. до Остапа Вишні

12 травня 1934 р.

Письмо № 1.