Vitalii Voyt - Битва за "Гамалей" або війна відьом, Vitalii Voyt

Рядом раскинулись картофельные и свекольные грядки, без которых не обходилось ни одно хозяйство. Картофель был особенно важен — его запекали в печах, варили и использовали в похлёбках.

Ближе к воде росли огромные тыквы и капустные грядки, листья которых шелестели на ветру. Крестьяне выращивали лук и чеснок, а также морковь, которую вяляли на зиму.

Не обошлось и без садов: вдоль каналов тянулись яблоневые и сливовые деревья, а чуть дальше росли вишня и груши.

Они выбрали путь к Грасту.

Вскоре берега начали подниматься, превращаясь в скалистые утёсы. Величественные скалы окружали Дугоншит, словно стена, защищавшая город от внешнего мира. Где-то впереди ревел огромный водопад — его звук эхом разносился между каменными глыбами.

Глава 20 Река.

Булик уверенно управлял лодкой, словно чувствовал реку так же хорошо, как собственные ноги. Все препятствия он преодолевал играючи: резкие повороты, торчащие из воды бревна, поваленные деревья — всё это казалось ему увлекательным испытанием, в котором он был непобедим.

Во время очередного манёвра он вдруг принял важный вид, вскинул голову и выкрикнул:

— Всем прижаться к правому борту! Преграда успешно преодолена!

Он то и дело отдавал подобные команды, будто у него был целый экипаж. Его забава продолжалась почти весь день.

Эллея сидела на носу лодки и разглядывала берега. Лес тянулся стеной, густой и неухоженный, деревья росли так, как им вздумается, образуя хаотичные узоры переплетённых ветвей. Время от времени лес сменялся полями, на которых, по-видимому, выращивали культуры, требующие влажной почвы. Но всё это казалось ей однообразным и неинтересным.

Наконец, устав от скуки, она достала Гамалей. Камень казался тёплым, но стоило ей взять его в руки, как тепло исчезло, оставляя только гладкую, холодную поверхность. Эллея повертела его, провела ладонью в воздухе, будто пытаясь ощутить невидимые нити магии, затем сжала в пальцах и уставилась на него, надеясь увидеть хоть что-то…

Но ничего не происходило.

Она нахмурилась, шёпотом пробормотав:

— Интересно, я когда-нибудь пойму, как им управлять? Он включается и выключается, когда ему вздумается. Иногда мне кажется, что я просто его слуга, таскающая его из города в город…

Булик её не слышал — он был слишком увлечён своим плаванием.

Борисон, лежавший поперёк лодки, лениво посмотрел на неё, утвердительно кивнул, но что это значило, не понял никто, даже он сам. Будучи единственным в лодке не большого роста, он устроился так, как не смог бы ни один человек нормального роста.

Он щурился на небо, разглядывая облака. Вот одно напоминало лошадь, вот другое — морковь. Последнее его особенно повеселило.

Река текла вперёд, равнодушная к их мыслям и тревогам. Где-то вдали, сквозь едва уловимый туман, мелькнул тёмный силуэт, но, когда Эллея моргнула, он исчез, оставив после себя только рябь на воде.

Борисон окончательно расслабился, вытянулся поперёк лодки и прикрыл глаза. Манёвры Булика его уже не волновали — казалось, он принял их за фоновый шум. Да и было ощущение, что Булик сам выдумывает препятствия, которых на самом деле нет.

Но внезапно лодка дёрнулась и резко остановилась, как будто врезалась во что-то невидимое.

Булик подскочил, судорожно схватился за борта, огляделся и, вытаращив глаза, воскликнул:

— Посмотрите! Все! Скорее!

Его рука дрожащим движением указала на воду впереди.

Эллея и Борисон мгновенно вскочили. Глаза Эллеи расширились.

— Как… как такое возможно?! — выдохнула она.

Борисон нахмурился, вскинул плечи, но ничего не сказал. Затем медленно опустился на колени, вытянул руку и провёл ладонью по воде. Холодная. Быстрая. Течение здесь было сильным, куда мощнее, чем там, где они плыли весь день… но лодка не двигалась.

Совсем.

Она словно вросла в воду.

— Булик, попробуй грести… — голос Эллеи прозвучал глухо.

Булик не заставил себя ждать. Он схватился за вёсла и начал грести с яростью, с силой, будто хотел разорвать невидимые путы. Вода бурлила, расходясь кругами, весла с шумом рассекали её, но… ничего.

Лодка стояла.

Как прибитая.

— Не получается… — пробормотал он, дыхание стало сбивчивым, а пот стекал по вискам.

Борисон медленно поднялся, вытянул руку вперёд, показывая что-то Булику и Эллее.

— Смотрите… вас ничего не удивляет?

Они проследили за его жестом.

Посмотрели на его руку.

Они посмотрели на его руку… Но ничего необычного не заметили.

Булик раздражённо бросил вёсла, тяжело выдохнул и, прищурившись, двинулся к Борисону, будто пытаясь разглядеть что-то невидимое. Подойдя вплотную, он неожиданно протянул руку и сжал ладонь Борисона, ощупывая её пальцами.

А затем, почти шёпотом, заговорил, будто выдавал чужую тайну, не свою:

— Какая маленькая ручка… Действительно, раньше я этого не замечал.

И, не сдержавшись, расхохотался во весь голос.

Борисон тут же покраснел, зло оттолкнул его в сторону и нахмурился, давая понять, что сейчас не время для глупых шуток.

— Не об этом речь! — раздражённо бросил он. — Я только что опустил руку в воду… по самый локоть…

Он замолчал, вытянул руку вперёд, чтобы все могли её рассмотреть.

— Но она совершенно сухая.

Эллея резко перевела взгляд на его руку. Затем, нахмурившись, наклонилась ближе, взяла её и осторожно ощупала со всех сторон.

— Действительно сухая…

Её пальцы скользнули по коже Борисона — не осталось ни капли влаги, ни намёка на сырость.

Эллея резко выпрямилась, её взгляд метнулся к воде.

— Так…

Она протянула руку к поверхности, замерла на мгновение, затем опустила ладонь в реку и поводила ею из стороны в сторону.

— На ощупь… как вода…

Она вытащила руку.

Полностью сухая.

Эллея замерла.