Валентин Лукіч Чемеріс - Ваші пальці пахнуть ладаном

обширная программа привлекла множество публики: в основном мужчины всех классов и сословий со своими детьми… все шутили и беседовали по поводу наступления нового века… Кто-то пил с утра шампанское, те, кто победней, покупали в расположившемся неподалеку ларьке свежее пиво. Царила праздничная атмосфера… На арене между тем проходили традиционные новогодние бега.

Бега проходили при неблагоприятном сильном ветре… По общей дорожке соперничали 4 лошади. Впереди с места вышла лошадь Не Тронь Меня г. Шапшала (Л. Реймель) и никому не уступила первенства. Сперва ее энергично преследовал Раймонд, затем Червончик г. Кузнецова, но догнать так никому и не удалось. Таким образом, Не Тронь Меня стала победителем последнего дня уходящего века петербургских зимних бегов…» («Новое время», № 1, 1 січня 1901 р., рубрика «События»).

«Поздравляя своих читателей с Новым годом и новым веком, «Хозяин» в то же время выражает сомнение, чтобы XX век мог принести много нового. Что же можно ожидать нового, когда недоделано старое, когда идеи, кинутые европейскому человечеству концом восемнадцатого века, еще не закончились воплощением, когда произошла только заминка в этом деле, вследствие того, что буржуазия, охотно проглотив дворянство, упирается от исторической необходимости раствориться в новых буржуазных силах четвертого сословия…

«Хозяин» полагает, что, наблюдая западноевропейскую жизнь, можно уверенно сказать, что нового ничего там не предстоит. За удовлетворенным четвертым сословием придет пятое, которому тоже захочется модной жизни буржуа, и для удовлетворения этого законного желания придется еще добывать колоний, на счет которых…» («Петербургские ведомости», № 2, 3 січня 1901 р., рубрика «Наша печать»).

«Петербургская газета», № 1, 1 січня 1901 року:

«31 декабря, ближе к полуночи, при проезде по большой Конюшенной улице в одиночных дрожках содержателя каретного извоза купца Михаила Ивановича Корсакова, лошадь его закинула заднюю ногу и понесла, причем против д. 11, ударившись о железное ограждение посаженного дерева, сломала в нем прут и сама упала на тротуар. Корсаков же выпал из дрожек, но повреждений не получил…»

«И вот Петербург. Встреча нового, двадцатого, века. Ночь… Какие темные улицы! Какая мрачная тишина! Бесшумно скользнуло несколько саней, прошуршали пролетки с закутанными, запрятанными в глубине седоками, и только ругань, грубая, необыкновенно циничная ругань, точно висела в воздухе над Петербургом…

Визжал какой-то женский голос, надрываясь, плакал ребенок, и снова накрывалось все грубой руганью. Вспомнились мне слова поэта: «И непременно кого-нибудь бьют». Да, кого-то били, кого-то тащили в участок, и это были единственные звуки, нарушавшие тишину новогодней ночи…

Да почему же это так? Почему мы живем так серо и безрадостно?…» («Петербургская газета», № 2, 3 січня).

А ось новорічні пригоди московські («Новости дня», № 1, 1 січня 1901 року):

«После скромных тостов дома или в ресторане все выезжают на природу. В 2 часа ночи по улицам несутся за город тройки и пары. У «Яра», в «Стрельне» – яблоку негде упасть. Все кружатся вокруг костров и пьют… шампанское прямо из бутылок, проливая его на головы незнакомых, но уже друзей, пьют за новый век…»

Повідомлення з Одеси:

«Поезд с сотнями пассажиров застрял в снегу, и несчастным путешественникам приходилось встречать великий праздник в холоде и голоде, под свист снежной бури.

…Пассажиры вышли из поезда, развели костер и начали новогодние пляски вокруг него. По утверждениям большинства из них, они еще никогда не встречали так весело Новый год…

Из Одессы спасательные экспедиции прибыли только к полудню первого дня нового столетия…» («Петербургские новости», № 2, 3 січня 1901 року, рубрика «В снегу»).

Більшість газет, «пользуясь случаем (а именно – наступлением нового века), заявляли какие-то свои негодования по поводу мироустройства. «Восточное обозрение» жаловалось на наши тюрьмы и говорило, что в новый век с такими, не соответствующими санитарным нормам, тюрьмами «входить негоже». «Петербургский листок» требовал навести порядок с лошадьми, чтобы для них возвели специальные туалеты, а то с такими лошадиными порядками никакого в новом веке порядка на улицах и чистоты не будет.

На фоне такой поденщины весьма интересно смотрятся объявления. Конъюнктурное чутье не подводило рекламодателей даже сто лет назад. Они точно определили, что нужно прогрессивному человеку, – например, презервативы. Причем большими такими буквами! Ай да пуританские нравы начала века! Однако, вчитавшись, выяснил, что под презервативами в Российской империи имели в виду нечто совсем иное.

«Презерватив от крыс и мышей, химическая лаборатория К. Шиманского, не убивает, а лишь изгоняет крыс и мышей. Цена флакону 75 коп.».

Електрика стала символом переходу в нове століття. Навіть пронеслись чутки, що 1 січня Вільгельм II із Німеччини у перші ж дні нового століття почне масову електрифікацію всієї країни.

«…Разумеется, космос освоят еще к середине века, а ближе к концу уже будут жить на Марсе китайцы и индийцы, прирост населения которых уже будет слишком опасным…

…Уж о такой мелочи, что человеку придумают наверняка крылья, и мы перестанем все ходить пешком, а будем только летать, и говорить не стоит – это и без того всем понятно.

…Войн, разумеется, больше не будет. Оружие сожгут, страны объединятся и будут жить счастливо». («Петербургские ведомости», № 1, 1 січня 1901 р.).

Это насчет глобальных предсказаний. По поводу же предсказаний от простого люда неплохо написал некто капитан Буянов в своих газетных дневниках…

«Мне редактор сегодня сказал: «Потрудитесь посетить некоторых видных общественных лиц и побеседовать с ними насчет наступления XX века».

Я и отправился… Сначала к Павлу Ивановичу Лелянову.

– Какие, – спрашиваю, – упования изволите возлагать на XX век?

– Большие, – отвечает, – упования возлагаю. Думаю, что городскому голове серьезные права над гласными предоставлены будут. До телесных наказаний вплоть.

…С Григорием Ивановичем Лисенковым говорили о санитарии:

– В XX веке, – говорит он, – все совершенно иначе будет. Никакой антисанитарности не будет, потому что микробы и бациллы съедобными окажутся. Глубочайше убежден, что хорошо сопревшая помойная яма в XX веке будет бедной частью населения употребляться в пищу. Возьмите, например, некоторые сорта французских сыров…

К артистке из театра известной обратился с тем же вопросом, а она:

– Я того мнения, что русская драма XX века без драматургов будет. Артисты будут выходить и по ходу спектакля все сами сочинять…» («Петербургский листок», № 360, 31 грудня 1900 р.)

Весьма забавно. Вот так и просмеяли XX век хиханьками да хаханьками…»

Ще зі сторінок російських газет 1900–1901 років.

«К НОВОМУ ВЕКУ!

Последние парижские новости! Электрические вещи:

– электрический фен для прикрепления в петлицу или куда угодно, с карманной лампой накаливания, шелковым проводом и выключателем, очень практичны и удобны; ц. 25 р.;

– электрические спичечницы, горят на ветру; ц. 2 р. 50 к.;

– электрические булавки для галстуков; ц.