Леонід Добрянський - Рід Добрянських. Генеалогія і спогади, Леонід Добрянський

В 1933 году я намеревался во время отпуска съездить к родителям. С ними я не виделся с 1926 года. Но путевка в санаторий в Цхалтубо изменила мои планы, и я перенес свидание с родителями на 1934 год.

В 1933 году отец прислал мне три письма. В них он сообщал о своем тяжелом конфликте с Гришей, жаловался на свое и мамы бедственное положение. В письме от 8.10.1933 года отец писал (сохраняю его стилистику):

«...Теперь хочу объяснить тебе наш конфликт с Гришей. Но это такой тяжелый для меня вопрос, что при одном воспоминании невольно слезы находят на глаза...

Май 1931 года. Как-то зашел ко мне Гриша. Я обижаюсь о нездоровье. Он говорит мне: «Бросьте все это ваше хозяйство и переходите ко мне, и будете продолжать свою старость около меня, работы с вас никто не потребует совершенно никакой. Хотите, почитаете газету, больше ничего». Я говорю ему: «Гриша, знаешь, что я тебе скажу на это прямо в глаза. Так или не так, но я так думаю, ты предлагаешь мне только потому, что видишь - у меня все есть, чего только нужно, достаточно на круглый год, а именно, хлеба пудов 50, сала 4 пуда, яиц 200 шт., одежда, обувь, дров сколько угодно, и это тебя все заманивает». Он начал меня уверять в своей справедливости: «Хотя бы ничего не было, я бы это вам предложил. Кто больше должен позаботиться о вас, кроме меня?». И уверил меня, на что я согласился. И правда, родной сын, чего нам больше нужно?

На другой день приходят вдвоем с Таней и ну расхваливаться. Тут мы с мамой и согласились окончательно перебраться. Сейчас перевозить не будем ничего, пока негде, нужно раньше таки подстраиваться, а потом уже перевозить. Но кое-что можно уже сейчас взять. Давай вперед отправим немного сала. Я наложил мешок сала, первых кусков, толщиной вершка два, сальтисона фунтов 10, яиц 200 штук, топленого сала фунтов 5. Перевозить начали аж осенью и 20 ноября совсем переехали, и начали жить припеваючи до 1932 года».

В своем письме от 21.11.1933 года отец писал:

«Теперь продолжаю свой рассказ по отношению к Грише. 20 ноября 1931 года мы переехали к Грише и начали жить припеваючи, лучше и быть не может. Но это продолжалось, пока хватило моего хлеба, который я перевез 40 пудов. У Гриши было всего только 5 пудов. Хватило хлеба до августа 1932 года, перебивались, пока Таня не добилась своего - поделить на пайки. И пошли разные нарекания, замечания, подозрения, преследования, подслушивания и разные придирки, капризы, и говорить перестали совершенно. Так мы и разошлись.

Вот и отделались от нас. Ухлопали наше имущество самое меньшее на 800 руб., а нас осудили и изгнали на произвол судьбы. На это нужно было вперед рассчитывать».

В письме от 4.06.1933 года отец писал:

«... До 1933 года мы жили обыкновенно, было немного запаса с 1931 года. Но с 1933 года начинаем чаще поглядывать на хлеб. Хлеб у нас такой: Гриша получает 18 кг, Зина — 8 кг., мы с мамой по 8 кг. из учительского фонда как нетрудоспособные. Таня, как трудоспособная, ничего не получает, Алеша в ШКМ. Деревенские же нетрудоспособные не получают ни одного грамма. И вот с 1 февраля текущего года мы начинаем голодать. Правда, полмесяца мы видим хлеб, а полмесяца питаемся исключительно только одной картошкой, без всяких жиров. Но в настоящее время картошки нет, питаемся различными суррогатами, какие только с мельницы, а то просяной шелухой, кто чем может. У Гриши хоть молока достаточно, а у нас совершенно ничего нет. Как получим пуд муки ржаной, так мама хлеб не печет, а только лепешки и затируху, и то приходится две недели голодать... Я с 20 мая поступил сторожем возле пожарной охраны. Полевым рабочим варят похлебку из ржаной муки, 8 фунтов муки на 28 человек, два раза в день. И я получаю, и мама около меня, похлебаем немного. Только в день отдыха и того нет. Люди страшно голодают, камыш (очерет) сушат, мелют и едят. Сказать бы, прошлогодний урожай был плохой, было бы неудивительно. Но урожай был средний. Так что же вышло? Председатель колхоза весь хлеб вывез государству, не учитывая, сколько на продовольствие оставить».

«... Дорогой Миша... если есть возможность, поддержи нас, чем можешь. Неделю тому назад Петро прислал нам 27 фунтов ржаной муки, пшеничной - 15 фунтов, масла 2 ф. и стакан конфет. Он находится директором школы в Рублевке за Демой».

Я посылал отцу посылки с печеньем, консервами, что мог (муку и хлеб на почте не принимали). В письме от 31.12.1931 года Иван, переселяясь с семьей на Украину (в Донбасс), писал мне:

«Они (родители. - М. Д.) остались в моей хате. Я оставил им корову, кабана и хлеба - пудов 75 пшеницы». Ехать с Иваном на Украину отец и мать отказались, ссылаясь на то, что они стали слабыми. Далее Иван писал:

«... У них (родителей. - М. Д.) продуктов хватит надолго... они сейчас на зиму перешли до Григория, но я знаю, что там им жить будет плохо». Иван правильно предвидел, а вот отец не сумел принять правильное решение. Любовь, привязанность к старшему сыну преодолели его сомнения, и отец с мамой переселились к Грише и... просчитались.

Сманив к себе родителей, Гриша и Таня лишили стариков их запасов продовольствия. Это была сознательная подлость, ибо Гриша и Таня хорошо знали, что в лучшем случае колхоз мог обеспечить стариков только хлебом, но не прочими продуктами (сало, яйца). А на беду колхоз не обеспечил их и хлебом.

Прочитав письма отца, я был поставлен в трудное положение. Я любил старшего брата Гришу, уважал его, он был для меня человеком высоких идеалов, большой душевной доброты и благородства. Таким я знал его по впечатлениям моего детства и юности, а также по совместной жизни с его семьей в Уфе в 1920-1921 гг., когда он был коммунистом, заместителем комиссара воинской части - бригады Красной Армии.

И вот Гриша совершил крутой поворот: в 1921 году под предлогом несогласия с НЭПом вышел из партии, демобилизовался, поселился с семьей в деревне Ивангород, занялся сельским хозяйством, стал мелким собственником. Видимо, в психологии Гриши тлела искра мелкого собственника, и его принадлежность к партии коммунистов, его высокая мораль, честность и благородство были внешней оболочкой, которую он при удобном случае сбросил и стал тем, чем на самом деле был, - мелким собственником, эгоцентристом. Даже родители, из-за скрытного характера Гриши, не смогли разглядеть, что он за человек, и согласились переселиться к нему.