Леонід Добрянський - Рід Добрянських. Генеалогія і спогади, Леонід Добрянський

Начальник отделения железобетонных конструкций Василий Васильевич Гордеев, или просто Вася, не отличался красотой. При встрече с ним бросались в глаза прежде всего его большой широкий рот и очень толстые губы. «Большеротый дьявол», - так отзывались о нем недоброжелатели. А такие у него были. Болтлив, шумен, остер на язык - он кое-кому насолил, и крепко. Поэтому его побаивались, за глаза ругали, а в глаза ласково улыбались, пожимали руки.

Вот Вася, ухмыляясь, подходит к своему другу Григорию Семеновичу Михальченко и начинает рассказывать.

«Понимаешь, Гриша, прислали мне заместителя. Такой солидный по возрасту дядя, инженер-путеец из «старых». Я обрадовался, вот, думаю, помощь, подучит моих «зеленых» юнцов, да и мне не стыдно будет у него поучиться. Дал ему проверить и подписать чертежи армирования донного водоспуска. Проходит день, другой. «Ну как, проверили?», спрашиваю. «Нет еще», — говорит и тяжело вздыхает. Ну ладно, дал еще день. Сидит Гавриил Николаевич, не шелохнется целый день, только посапывает. «Мыслит», - думаю. Дал еще день. К концу пятого дня подхожу к нему: «Ну как, проверили?» - «Армирование оголовка не подтверждено расчетом». - «А как же надо?» - «Необходим расчет по теории упругости». - «И сколько же потребуется на это времени?» - «Несколько дней».

Э нет, говорю ему, так дело не пойдет, мы уже задерживаем производство. Оголовок армирован конструктивно. Там, где невозможен точный расчет, надо решать интуитивно, на то мы и инженеры. К тому же следует учесть следующее. Уж если звенья трубы донного водоспуска из бетона, - а ведь на них нагрузка - насыпь земляной плотины плюс давление воды, - то что же может случиться с оголовком донного водоспуска, который, в сущности, - такое же звено трубы, но над которым нет земли.

«Подписывайте чертеж!» - «Не могу. Василий Васильевич. А вдруг что-нибудь случится? Что тогда скажете?».

Мой «теоретик» побледнел, вспотел, руки дрожат. Меня взорвало: этакий олимпийский бог!

«А вот что скажу!» - я взял чертежи со стола Гавриила Николаевича и подписал их. Ты думаешь, Ягодин смутился? Ничуть! Лицо его просветлело, он успокоился: начальник подписал чертежи, и с его души свалилась тяжесть. Успокоившись, я подумал: «Может быть, я в чем-нибудь ошибаюсь? Может быть, я неправильно подошел к человеку?». Решил дать ему еще один комплект чертежей армирования железобетонной подпорной стенки. Тут все как полагается, есть расчет.

Опять сидит Гавриил Николаевич над чертежами, не шелохнется. Мыслит. Я решил его не тревожить. Прошло несколько дней. «Ну как, все в порядке? Можно выпускать чертежи?» - спрашиваю. Гавриил Николаевич тяжело так задышал, побледнел: «Василий Васильевич, константы грунтов засыпки за стеной не обоснованы». - «Какое же тут нужно обоснование? Грунт засыпки известно какой - супесчаный... Итак, подписывайте чертежи». - «Не могу, Василий Васильевич». - «Хорошо, я доложу Георгию Александровичу».

Прихожу к Георгию Александровичу Чернилову. Так и так, докладываю ему. Изложил ему суть моих разногласий с Ягодиным. «Хорошо, - сказал Георгий Александрович, - я поговорю с ним». Какой разговор был у Ягодина с Черниловым - не знаю. Но только сегодня «ученый муж» сидел уже в отделении поверок».

«А ты знаешь, Вася, - Григорий Семенович посмотрел в лицо Гордееву с характерным для него прищуром глаз и с чуть иронической улыбкой продолжил, - знаний у этого Ягодина хватит на двух-трех таких инженеров, как мы с тобой». - «Ну и бог с ним, а что толку? «Если тебе корова имя, то у тебя должно быть молоко и вымя. А если у тебя нет ни молока, ни вымени, то черта ли в твоем коровьем имени!». - «Ну и зубоскал же ты, Вася!» - «Так это же не я сочинил. Это Маяковский».

Строительство канала находилось в ведении Народного Комиссариата внутренних дел. Рабочими были заключенные, а инженерно-технический и административный персонал - вольнонаемные. Начальником строительства был работник НКВД Коган, по нынешним временам - в чине генерала, а заместителем начальника строительства - Фирин, начальник Дмитровского исправительно-трудового лагеря (Дмитлага), он же и заместитель начальника Главного управления исправительно-трудовых лагерей - Гулага.

Рабочих на строительстве канала было где-то около ста тысяч человек. Если бы можно было видеть все это сверху, скажем, с самолета, то взгляду наблюдателя представилась бы впечатляющая картина огромного скопления людей, копошащихся вдоль трассы строящегося канала на протяжении свыше ста километров. Канал соединял Волгу с Москвой-рекой и предназначался, во-первых, для обеспечения волжской водой города Москвы, а во-вторых, создавался судоходный водный путь: Москва-река - Волга - Каспийское море. В последующем, в 50-е годы после сооружения судоходного канала «Волга-Дон» и Волго-Балтийского водного пути, Москва стала портом пяти морей: Каспийского, Азовского, Черного, Балтийского и Белого.

Ввиду большой протяженности и большого объема работ, строительство канала было разделено на районы. Каждый район имел самостоятельное хозяйство: свой бетонный завод, арматурный двор, мехмастерскую и другие подсобные сооружения.

На земляных работах при строительстве канала применялся, главным образом, ручной тяжелый труд. Рабочие железными лопатами копали землю и на тачках вывозили ее в отвалы за пределы канала. Для вывозки грунта в отвалы также широко применялись «грабарки» - одноконные повозки. Из средств механизации работ применялись:

1. Драглайны - экскаваторы, в которых рабочий орган - ковш подвешен к стреле на канатах (подъемном и тяговом), и разработка грунта осуществлялась ниже уровня его стояния;

2. Скреперы - для выравнивания, планировки откосов канала. Скрепер - землеройная строительная машина, которая рабочим органом - ковшом послойно срезает грунт с поверхности, транспортирует его и разгружает в отвалы или разравнивает.

После окончания строительства Беломорканала, соединившего Балтийское и Белое моря, инженерно-технический состав этой стройки был переведен на строительство канала «Москва-Волга». Это были специалисты, получившие ценный опыт организаторов производства. Их и направили к нам в качестве начальников работ районов, начальников сооружений, старших прорабов, прорабов. Большая часть их - бывшие заключенные.