Ребекка Яррос - Великие и ценные вещи (ЛП), Ребекка Яррос

Пэт сглотнул и после, возможно, самой долгой минуты в моей жизни, наконец кивнул.

«Как продвигается работа на шахте?»

Тея заметно расслабилась.

Я победила.

«Хорошо. Они планируют открыть туннель 1880 до третьей вентиляционной шахты к четвертому июля. Кэм полагал, что эта шахта будет самой большой достопримечательностью. Остальная часть туннеля и две другие будут ждать следующего сезона.»

«Это невероятно. Совет Исторического общества был в восторге, когда узнал, что в этом году состоится открытие.»

«Под восторгом он подразумевает аплодисменты, превышающие уровень игры в гольф», - добавила Тея, когда Тилли пришла с едой.

Она жонглировала тарелками с ловкостью, которой я завидовала, а затем, поставив передо мной бургер и картофель фри, посмотрела на меня.

«Тебе нравятся бургеры и картошка фри, да, Уиллоу?»

«Да.»

Я потянулась за кетчупом. Не было ни единого шанса, что я позволю ей залезть ко мне под кожу.

«Я просто подумала, что, наверное, трудно оставаться в форме, раз ты целыми днями сидишь со своими художественными штучками, да?» Ее улыбка была слабее, чем прежде. «Должно быть, это быстро накапливается на боках.»

«О, не беспокойся об Уиллоу.» Тея хихикнула. «У нее много времени для тренировок. По ночам. У Кэма. Ну, знаешь... с Кэмом.»

Я впилась зубами в нижнюю губу, чтобы сохранить прямое выражение лица, но Пэт не потрудился скрыть свой смех. Прогресс. Еще несколько недель назад он бы рассердился на намеки Теи.

Тилли бросила на Тею взгляд, от которого молоко могло свернуться.

«Правда», - вклинилась я, опасаясь, что Тилли набросится через стол на мою подругу.

«И вообще, я собиралась навестить его после обеда. Не могла бы ты приготовить заказ сейчас, чтобы все было горячим, когда мы будем уходить?»

Все еще глядя на Тею, Тилли достала блокнот и ручку. «Что бы он хотел?»

«Cделай чизбургер с двойным беконом, средний, с авокадо, кетчупом, салатом и помидорами. О, и еще коктейль с соленой карамелью. Это было бы здорово!»

Я улыбнулась ей.

Она прищелкнула языком.

«Ты уверена насчет последнего? Я думаю, что Кэм любит коктейль с шоколадом.»

«О, он не любит», - заверила я ее. «Это для меня. Мне нужно запастись калориями, чтобы потом их сжечь, верно?»

«Верно.»

Она повернулась и ушла.

«А что насчет дела?», - спросил Пэт, явно прилагая усилия.

«Не знаю. Арт очень упорно хочет получить отказ от реанимации.» Я принялась за еду.

«В те дни, когда он в сознании?»

Пэт приправил свой бургер горчицей, но по его тону я поняла, что он определенно побывал в салоне.

«Да, Пэт. В те дни, когда он в сознании. Он позвонил Кэму и попросил его о помощи, и именно поэтому Кэм переехал обратно. К тому же после госпитализации он довольно решителен.»

Пэт медленно прожевал и кивнул.

«Он даже пошел с Уолтом, чтобы сделать татуировку с надписью НЕ РЕАНЕМИРОВАТЬ на груди», - добавила Тея.

«Ксандер был в шоке.»

Пэт, казалось, размышлял над этим.

«Он сказал что-то о том, что это не признано законом», - признал он.

«Он сказал, что его отцу скорее было трудно смириться с тем, что он окажется на аппарате искусственной вентиляции легких, чем с тем, что он действительно хочет отказаться от реанимации.»

«Поверь мне, детка. Если мужчина делает такую татуировку на груди, значит, он настроен серьезно.»

Тея положила в рот жареную картошку и кивнула.

«Но все же Ксандер заботился о нем годами. Вся эта неразбериха выглядит так, будто Кэм хочет...» Пэт вздохнул над своим бургером. «Я даже не могу этого сказать.»

«Чего хочет?», - спросила я.

«Хочет, чтобы его отец умер», - закончил он шепотом. «Все знают, что они не ладят, и это кажется... неправильным. Ему всего пятьдесят восемь.»

Святые угодники, вот с чем мы столкнулись. Альба всерьез думала, что Кэм просто хочет избавиться от Артура, потому что они друг другу не нравятся?

«Ты права. Арту всего пятьдесят восемь, Пэт. Это всего на тридцать лет старше, чем мы сейчас, и он хочет решить, что будет с его собственным телом. Он просит Кэма пойти против всех в этом городе, включая родного брата, потому что хочет иметь право голоса в том, окажется ли он снова привязанным к больничной койке на аппарате искусственной вентиляции легких или нет. И если бы у него не было болезни Альцгеймера, никто бы не задумался над его просьбой.

Ты можешь получить отказ сегодня, если захочешь, а он - нет, потому что пятьдесят процентов времени он не может полагаться на свой мозг. Так что же, остальные дни, когда он в сознании, не имеют значения?»

«Они должны иметь значение», - пробормотал он.

«Да, должны. Но все говорят о Кэме и Ксандере, а не об Арте. И поверь мне, если Кэм хотел бы, чтобы Артур умер, то вести судебную тяжбу, чтобы потом ждать, не в его стиле.»

Прозвенел звонок, открылась дверь, и я увидела вошедшего Саймона.

Я выскочила из кабинки, и он вздохнул, увидев меня. О нет. Это был печальный вздох.

«Саймон, все в порядке? Я думала, ты должен был быть с Артом и врачом на обследовании.»

«Я рад, что встретил тебя. Арт сегодня не в духе.»

Он медленно покачал головой.

У меня свело живот.

«Как не в духе? Как будто сейчас 1998 год? Или...»

«Или психолог был человеком, претендующим на то, чтобы забрать Роуз Роуэн?», - поморщившись, предложил он.

«О.»

«О.» Он кивнул.

«Но на то, чтобы связаться с этим парнем, ушли недели. Как это отразится на деле?»

Кэм должно быть потрясен.

«Он сказал, что у него есть свободное место на неделе перед судом, так что мы надеемся на еще одну встречу. Но если произойдет то же самое, то Кэм окажется в невыгодном положении.»

Он проиграет.

«Хорошо. Спасибо. Не хочешь присоединиться к нам?»

Я повернулась к столу и увидела, как Тилли принесла еду Кэма.

«Нет, я возьму коктейль на вынос. Но спасибо за предложение.»

Мы попрощались, и я скользнула в кабинку, чтобы достать деньги из сумочки.

«Все в порядке?», - спросила Тея.

«Это связано с делом Арта.»

Я достала двадцатку и положила ее на стол.

«Я лучше пойду найду Кэма.»

«Хорошо, милая.»

«Подожди», - сказал Пэт, когда я скользнула в конец кабинки. Он глубоко вздохнул, потом еще раз и наконец посмотрел на меня. «Вчера на заседании совета Исторического общества некоторые люди болтали.»

Поскольку членов совета было всего девять,