Лариса Підгірна - Печатка Святої Маргарити

— Я сделаю вид, что не заметил этого, — Марко похитав головою. — Но другие… Ваш Макар и эта, как ее там… Зоечка… Будьте уверены — заметят. Зачем давать подчиненным такие аргументы против себя, не понимаю! Вы для них образец советского военнослужащего, честно исполняющего свой долг и несущего службу с усердием, а какой-то жалкий эпизод с завернутой не в ту газету хохляцкой колбасой может стоить Вам военной карьеры и дальнейшего продвижения по служебной лестнице! А если это дело под нужным углом повернуть, то и свободы… Вы же не хотите быть разжалованным за антисоветскую деятельность?..

— Хм-м-м… — майже простогнав Кашин. — Вы снова правы, товарищ Валериан!

— Более чем! — кивнув Швед. — Вот смотрите… покажу Вам весь расклад. Вы человек женатый?

— Никак нет…

— Ну, не важно… Допустим, эта Зоечка влюбится в Вас без памяти. А у Вас свои, другие планы и симпатия другая… Вы не знаете, Порфирий, на что способны женщины в состоянии ревности… Как бы она Вам эту «Красную Зарю», в которую Вы колбаску-то с хлебушком завернули, не припомнила. И не настучала куда и кому следует. Понимаете, о чем я?

— Так точно, товарищ Валериан. Понимаю. Благодарю за Мудрое наставление, — пробелькотів Кашин зі зблідлим обличчям.

Марко ж у душі потішався над волочиським комендантом. Так весело проводити час у товаристві Остапенка чи Змієнка йому рідко коли випадало.

— Ну… тогда за мудрость и предусмотрительность! — проказав він, приймаючи з рук Кашина келишок із коньяком. — После первой все равно не закусывают…

Коньяк був чудовий. Справжній французький, як і було обіцяно. І не горить же горлянка у цих більшовицьких собак від буржуазного напою!

Марко втягнув запах шкоринки хліба, яку Кашин запобігливо відкраяв для нього.

— Прелесть какая… — проказав Марко. — Где же Ваша Зоечка с бутербродами, Порфирий? Лично мне главнее даже не бутерброды, а чашка хорошего кофе…

— Сейчас, сейчас все будет, Валериан. Уже наверняка и кофе, и бутерброды готовятся. И Зоечка наша — красавица просто.

Марко вичавив із себе масну посмішку.

— Посмотрим, посмотрим. На Зоечку, имею в виду…

Кашин сказати нічого не встиг, бо і собі розплився у посмішці до вух. Двері до його кабінету прочинилися навстіж, запахло міцною кавою, і з тацею у руках увійшла та сама Зоєчка. Марко сидів спиною до входу, тож роздивитися місцеву красуню зміг, лише коли вона підійшла ближче до столу.

— Проходите, проходите, хозяюшка Вы наша! — зацвірінькав навколо секретарки Порфирій Кашин. — Заждались Вас уже. Ну, вот Валериан…

— Алексеевич…

— Алексеевич! — повторив Кашин.

— Но для Зоечки можно просто… Валериан. — Марко нарешті піднявся і простягнув дівчині руку.

Її сміливість у погляді раптом кудись пропала, а коли він замість того, аби потиснути їй руку, галантно поцілував, Зоєчка і зовсім розгубилася.

— А это наша расчудесная Зоєчка, — продовжував знайомити Кашин. — Так что если Вы надумаєте обосноваться по работе у нас в Волочиске, могу одалживать Вам Зоечку для ведения необходимой документации. На время, разумеется…

Зоєчка направду була видною дівчиною. Марко одразу підмітив: навряд чи приїжджа москалька. Чорнява, кароока… Одягнута як міщанка: у білу штапельну блюзу та сіру спідницю. Ладна станом. Ну а коли заговорила, то й сумніви пропали. Тутешня, волочиська.

— Пригощайтеся, Валеріане Олексійовичу, кава, канапки…

— Зоя, сколько раз просил тебя разговаривать по-русски, а не на этом жутком хохляцком наречии! — трохи роздратовано мовив Кашин. — Что за слово такое — «канапки»…

— «Бутерброди» по-вашому, товаришу Кашин, — досить браво відповіла Зоєчка з милою посмішкою, ставлячи тарілку з канапками на стіл. — Російською балакаю погано, тож ганьбитися не хочу. Пригощайтеся, товариші.

— А Вы, Зоєчка? Разве не составите нам компанию? — повів бровою Марко, зацікавлено поглядаючи на секретарку коменданта.

— Вот когда Вы, Валериан Алексеевич, вернетесь к нам в Волочиск… ведь Вы же в самое ближайшее время вернетесь? Тогда и посидим втроем… — раптом випалив Порфірій Кашин. — А пока что Зоечку отпустим, у нее с утра дел невпроворот, а сами о наших делах побеседуем…

— Жаль… Очень жаль… — проказав Марко, беручи дівчину за руку. — Обязательно посидим. Я надолго в Каменце не задержусь, тем более, если в Волочиске такие красивые девушки…

Зоечка аж подих затамувала. Галантний гість Кашина, вочевидь, справив на неї враження. Затримуватися не стала, швидко зникла за дверима, а Марко, вдаючи цілковито зачарованого дівочою вродою, подивився їй услід.

— Ну вот… И такой эффект Зоечка производит всегда! — майже з гордістю зазначив Кашин. — Приятно видеть, Валериан, что и на Вас после полячек красота этой хохлушки так подействовала…

— Куда там полячкам! — махнув рукою Марко, відсьорбуючи каву. — У-ух, хороша девка! У хохлов, следует заметить, единственное, что стоит внимания — так это их бабы!

— Совершенно верно подмечено! — задоволено кивнув Кашин. — Девка — первый сорт. Высший, Валериан Алексеевич!

— Ну Вы бы мне, Порфирий… когда вернусь в Волочиск, и правда, Зоечку одолжили на недельку… — Марко відкусив шматок канапки, неспішно запиваючи гарячою кавою. — А то от работы кони, знаєте ли, дохнут…

— Сделаем все в лучшем виде! — Кашин наповнив келишки знову. — А если Зоечка и совсем приглянется, так себе возьмете. Мне для хорошего человека ничего не жалко. Ваше здоровье, Валериан Алексеевич!

— Вот и ладно, Порфирий, вот и ладно! — з масною посмішкою повторив Марко. — Ну а если к делу… то рассчитываю через недельку-другую сюда, в Волочиск, уполномоченным ГПУ вернуться. Да-да, товарищ Кашин, именно по Польше собираюсь работать. На усиление. Так сказать, в непосредственной близости от Вас. Вернее, в тесном сотрудничестве с Вами. И если сработаемся… если поможете мне в моей работе, я, Порфирий, в долгу перед Вами не останусь и продвижение по службе Вам обеспечу.

— За это стоит выпить по третьей, Валериан Алексеевич, — протяжно вимовив Кашин. — Все-таки замечательное утро сегодня. Ну а на Каменец как? — поцікавився він у Марка, коли третій келишок спорожнів.

— Рассчитываю на Вашу помощь, Порфирий… —