Vitalii Voyt - Битва за "Гамалей" або війна відьом, Vitalii Voyt

— Приветствую вас, мои сладкие! Проходите, не стесняйтесь, отдыхайте, наслаждайтесь, угощайтесь и развлекайтесь! — весело защебетала она, так размахнув руками, что эль в её кружках выплеснулся и брызги разлетелись во все стороны, попав на ближайших посетителей.

К удивлению Элаи, никто из них даже не поморщился. Напротив, они ещё шире улыбнулись, словно это только добавило веселья.

— Вон там, наверху, свободный столик! — пролепетала старушка, указав куда-то вверх, и тут же исчезла в толпе.

Шум и веселье заполняли каждый уголок таверны. Протискиваясь между тесно расставленными столиками, Элая и Булик изо всех сил старались не задеть многочисленные блюда и кружки, едва удерживающиеся на краю столов.

Наконец, преодолев этот лабиринт, они с облегчением рухнули на стулья.

В тот же миг перед ними снова возникла неугомонная хозяйка таверны. Как по волшебству, их стол заполнился разнообразными яствами: жареное мясо, свежие фрукты, ароматный хлеб, медовые пряники и целый кувшин пенного эля.

— Куда держите путь, сладенькие мои? — поинтересовалась она, сияя всё той же добродушной улыбкой.

— В город Дугашит, — с важным видом ответила Элая. — У нас там встреча с очень важным человеком.

Булик тут же недовольно покосился на неё, всем своим видом показывая, что не одобряет такой откровенности.

— Дугашит, говорите? — протянула старушка. — О, знаю, знаю! Была там не раз!

Булик скептически прищурился. “Ну ещё бы, ей наверняка столько лет, что она успела обойти все окрестности вдоль и поперёк”, — подумал он, украдкой ухмыльнувшись.

Элая заметила его ухмылку, и ей показалось, что даже старушка её уловила. Чтобы избежать неловкой ситуации, она поспешно попыталась сменить тему.

— Скажите, пожалуйста, как я могу к вам обращаться? Мы были так увлечены попытками открыть вашу волшебную дверь, что совсем растерялись, попав в этот чудесный дом, — Элая попыталась придать своему голосу как можно более дружелюбную и приветливую интонацию, мягко улыбаясь.

— Моё имя Бланш, — произнесла пожилая женщина, но её голос вдруг стал более холодным, а глаза сузились, когда она пристально посмотрела на Булика.

Этот взгляд длился почти минуту и заставил его почувствовать себя неуютно. Булик начал неловко ерзать на стуле, стараясь сделать вид, что это нисколько его не смущает.

Внезапно Бланш резко развернулась и… ускакала — именно ускакала, подпрыгивая, как девочка, к столику на первом этаже. Там сидела шумная компания человек двенадцати, громко распевавших песни. Причём каждый из них пел что-то своё, так что всё это напоминало шумный базар, где торговцы наперебой расхваливают свой товар, утверждая, что именно их лавка лучшая, товар самый свежий, а цены выгоднее не найти.

Булик, немного успокоившись, вернулся к еде. Отломив кусок свежеиспечённого хлеба и откусив поджаренный кусок мяса, он осознал, насколько был голоден. Он с жадностью ел всё, что оказывалось у него под рукой, запивая невероятно вкусным медовым элем.

Элая, наблюдая за тем, с каким аппетитом Булик поглощал еду, вдруг поймала себя на мысли, что совсем не голодна. Это показалось ей странным, ведь последний раз она ела утром, когда они только проснулись после её загадочного путешествия в лесу.

“Как-то это всё… слишком странно”, — подумала она, медленно положив на тарелку кусочек хорошо прожаренного мяса.

Взяв нож и вилку, Элая аккуратно принялась нарезать мясо ровными кусочками, раскладывая их по кругу тарелки. Она явно получала удовольствие от самого процесса. Закончив, девушка оценивающе склонила голову, проверяя, насколько симметрично лежат кусочки, после чего отломала кусочек хлеба — настолько ровно, насколько могла — и водрузила его точно в центр тарелки.

Всё это время Булик, не переставая есть, с любопытством наблюдал за её действиями, но ни на миг не прекращал уплетать еду за обе щеки.

— Всё это очень странно… — наконец пробормотала Элая.

— Что именно? — буркнул Булик, проглотив очередной кусок мяса.

— У меня появилось какое-то… странное чувство. Я даже не могу объяснить, что со мной, — расстроенно ответила Элая, в задумчивости глядя на идеально разложенные кусочки мяса на тарелке.

— Всё здесь какое-то… неестественное, — тихо проговорила Элая, оглядывая зал. — Я даже не знаю, как описать это чувство. Смотри, Булик, все эти люди… они веселятся, танцуют, поют, занимаются своими делами. Но всё это выглядит слишком радостно, словно… — она замялась, пытаясь подобрать слова, — как будто это спектакль. Ты понимаешь, о чём я?

Она с вопросом посмотрела на Булика.

Тот огляделся: сначала первый этаж, потом второй, наконец, повернулся, осмотрел их этаж. На мгновение замер, задумчиво нахмурив брови, и целых тридцать секунд просидел с видом великого мыслителя.

— Знаешь, ты права, — наконец произнёс он с невозмутимым видом. — Здесь всё действительно странное. Причём с самого начала, как только мы увидели эту таверну. Я ведь говорил, что ни разу не замечал её на этом тракте.

Он сделал паузу, затем широко улыбнулся и продолжил:

— Но! Это не отменяет того факта, что пока нас здесь кормят, поят и, главное, не пытаются убить, мы — порядочные гости. Так что, я думаю, мы можем наслаждаться комфортом и уютом этого странного места.

Он громко рассмеялся, схватил большой деревянный кухоль и залпом осушил его. Щёки его порозовели от мёдового эля, а взгляд стал ещё более довольным. Он подбадривающе посмотрел на Элаю, мол, всё в порядке, можно расслабиться.

Элая была готова согласиться с ним, но что-то продолжало её тревожить. Она снова огляделась. Компания на первом этаже, громко распевавшая песни, вдруг сменила мелодию — и все двенадцать человек одновременно начали петь одну и ту же песню, хотя до этого каждый исполнял свою. Более того, их голоса звучали слишком синхронно, словно кто-то дирижировал ими невидимой рукой.