Vitalii Voyt - Битва за "Гамалей" або війна відьом, Vitalii Voyt

— А потом ты взлетела! Твои глаза светились, а голос стал таким жутким, что мне аж не по себе стало. Ты что-то нашептывала, водила руками в воздухе, и повсюду начали появляться эти… знаки! Они вспыхивали на домах, на дорогах, на крышах лавок… Весь город будто запылал красными символами!

Борисон, слушая это, всё больше хмурился, а потом покосился на Эллею:

— И что всё это значило?

Эллея пожала плечами:

— Я… просто сделала то, что нужно было сделать.

— Ну да, конечно, — пробормотал он, скрестив руки. — Просто взяла и изменила всё.

Булик не унимался:

— А когда ты щёлкнула пальцами, всё вдруг стало… другим! Темнота ушла, город словно ожил. Люди начали появляться отовсюду! Фонтаны заработали, дороги восстановились, и… и… — Он закрутил руками в воздухе, подбирая слова. — И будто мёртвый город вновь обрёл жизнь!

— Как будто ничего и не было, — задумчиво добавил Борисон, оглядываясь.

Эллея молчала. Она действительно сделала то, что было нужно. Но почему-то в глубине души чувствовала, что это ещё не конец.

Глава 22 Все вернулось.

Дом-приманка всё ещё стоял на своём месте в конце улочки. Казалось, он не изменился, но что-то в нём чувствовалось иное. Некогда ухоженный, он выделялся среди остальных своим мрачным величием. Теперь же, когда город сбросил с себя тёмную пелену и вновь обрёл прежние краски, дом стал чужаком в этом обновлённом мире. Его крыша покосилась, окна потемнели, словно больше не желали отражать свет. В его стенах таилось нечто неведомое, что не спешило раскрывать свою суть.

Булик перевёл дух после рассказа о случившемся и, нахмурившись, повернулся к улице, где ещё недавно шла невидимая битва старого города с новым.

— Нам не стоит забывать о главном… — его голос прозвучал настороженно, и он указал в сторону шпиля, что по-прежнему виднелся из-за крыш домов.

Борисон взглянул на Элаю.

— Голоса… Ты всё ещё их слышишь?

Элая молчала, прислушиваясь к себе. Нет. Они исчезли. Но вместо них появилось нечто иное. Она подняла ладони, вглядываясь в них, словно пытаясь понять саму себя.

— Я… — слова застряли у неё в горле.

Борисон подошёл ближе, положил руку ей на плечо и заговорил мягко, успокаивающе:

— Всё, что случилось здесь, — твоя заслуга. Я давно наблюдаю за тобой. С самого начала этого путешествия я видел, как ты меняешься. Препятствия, через которые ты прошла, — это твой путь, и только твой. И дело вовсе не в камне, Элая.

Она резко опустила взгляд на Гамалей, обеими руками сжимая амулет, словно только сейчас вспомнила, что владеет им.

Борисон перевёл взгляд с Гамалея на Элаю. В его глазах читалась задумчивость, словно он наконец сложил воедино все кусочки головоломки.

— Камень лишь помог тебе пробудить то, что всегда было в тебе, — тихо произнёс он. — Николита знала это. Именно поэтому ты была выбрана. Не Гамалей защищает тебя… а ты его. Ты — его хранительница.

Он вновь посмотрел на камень, что покоился у Элаи на груди, и на миг задумался.

— И, знаешь… — в голосе Борисона прозвучало сомнение. — Я не уверен, что сила Гамалея превосходит твою.

Элая широко раскрыла глаза. От услышанного её щёки слегка порозовели, и это не ускользнуло от внимательных взглядов Булика и Борисона.

Булик, заметив её смущение, решил разрядить напряжение.

— Вот почему Гамалей выбрал именно тебя! — воскликнул он с озорной улыбкой. — Даже будучи самой могущественной ведьмой во всей округе, ты всё равно краснеешь, как ребёнок!

Он поднял ладони и принялся яростно тереть себе щеки, пока те не стали алыми.

— Смотри, теперь и я покраснел!

Щёки Булика мгновенно запылали, да так, что он поморщился.

— Ох… Теперь они ещё и печь начали!

Он громко рассмеялся, заразив всех своим весельем. Элая повторила его движения, разогревая кожу на лице, и её румянец стал ещё ярче.

— Теперь и у меня горят! Смотри, Булик!

На несколько мгновений тревога улетучилась, уступая место лёгкости и дружескому веселью.

Борисон, чуть приподняв бровь, терпеливо выждал, пока они закончат, а затем негромко напомнил:

— Ну что ж, раз вы оба теперь краснощёкие, может, всё же вернёмся к делу?

Он кивнул в сторону шпиля, который так и не приблизился к ним с того момента, как Булик его заприметил.

Все переглянулись и одобрительно кивнули.

Спустя десять минут они уже стояли у входа в дом, что виднелся в конце улицы — там, где когда-то шла битва с живыми растениями. Его обступали две дороги, обе дороги вели прямо к ратуше. Высокий шпиль гордо возвышался в одиночестве, словно наблюдая за каждым их шагом.

Булик обошёл дом, внимательно осматривая его со всех сторон. Вернувшись к Борисону и Элае, он с важным видом произнёс:

— За домом ничего странного. Дороги действительно соединяются в одну, так что, чтобы попасть в ратушу, достаточно обойти его с любой стороны.

Борисон задумчиво посмотрел на Элаю.

— Как думаешь, нам всё ещё стоит заходить внутрь? Ты чувствуешь, что-то тебя туда тянет?

Элая сосредоточилась, пытаясь уловить хоть слабый зов, но… ничего.

Тем временем Булик уже заинтересовался дверью. Подойдя ближе, он сначала осторожно провёл по ней ладонью, затем с важным видом понюхал, а после пару раз пнул ногой.

Дверь медленно, со зловещим скрипом, отворилась, будто сама приглашая внутрь. За ней не было ничего, кроме густой, кромешной тьмы.

— Кажется, я перестарался… — пробормотал Булик, почесав затылок. Он бросил растерянный взгляд на Элаю и Борисона. — Мы захо…

Не успел он договорить, как его внезапно затянуло в чёрную пустоту.

Борисон только сплюнул себе под ноги и проворчал:

— Ну кто тебя просил трогать эту дверь… Могли бы просто пройти мимо, без лишних приключений.

Но было поздно. Не раздумывая, они с Элаей сделали несколько шагов вперёд — и в следующее мгновение тьма поглотила и их.