Vitalii Voyt - Битва за "Гамалей" або війна відьом, Vitalii Voyt

Земля под её ногами дрожала, но она не остановилась. Проведя рукой над каменной дорогой, Эллея почувствовала, как корни, охватившие Булика и тянущиеся к Борисону, рванули сильнее, пытаясь удержать добычу.

— Вы не получите нас!

Её пальцы вспыхнули, и по дороге побежал огонь. Он заполнил каждый изгиб улицы, скользнул по тёмным корням, заставляя их извиваться в предсмертной агонии.

Раздался визг. Пронзительный, нестерпимый.

Корни трещали, обугливались, рассыпались в золу. Ветер подхватил её, закружил по городу, превращая в чёрную пелену.

Остатки лиан, ещё обвивавших Булика, рванули пытаясь удержать его в ловушке, но Эллея одним резким движением руки отбросила их в сторону, как ненужные обрывки паутины. Булик рухнул на колени, судорожно глотая воздух, его грудь тяжело вздымалась.

Но она не остановилась.

Эллея взмыла в воздух, а её глаза вспыхнули пурпурным пламенем.

— Теперь я знаю, где вы…

Её голос вновь изменился, став чуждым, ледяным, пронизывающим до костей.

Она подняла руки, очерчивая в воздухе знаки. Руны вспыхивали алым светом, паря перед ней, а затем, едва она касалась их пальцами, устремлялись в разные стороны. Каждый знак, достигнув цели, оставлял выжженный след, впечатываясь в стены, дороги, двери домов.

Один за другим символы вспыхивали по всему Грасту.

Каждый дом.

Каждая лавка.

Каждая улица.

Весь город полыхал зловещими знаками, выжженными прямо в камне..

Эллея развела руки назад, затем схватила свои волосы и распустила их, позволяя им свободно спадать на плечи. Она продолжала парить в воздухе, а затем, с неожиданным спокойствием, произнесла:

— Я освобождаю тебя. Теперь ты полностью свободен.

Как только её ноги коснулись земли, волосы перестали разлетаться в разные стороны, а пурпурное свечение в глазах угасло.

В городе воцарилась тишина.

Борисон начал приходить в себя, а Булик застыл на месте, наблюдая за происходящим.

Эллея щёлкнула пальцами, и в тот же миг пылающие знаки, озарявшие улицы Граста, погасли.

Чёрная пелена медленно осела, словно густой туман, который наконец рассеялся под порывами свежего ветра. Воздух наполнился лёгкостью, как после долгой грозы, когда даже свет, пробивающийся сквозь тяжёлые пасмурные облака, становится ярче.

Город будто стряхнул с себя годы запустения

Даже свет, пробивающийся сквозь тяжёлые пасмурные облака, стал ярче. Дома, покрытые мхом, паутиной и непонятной слизью, очистились в одно мгновение.

Где-то на соседней площади зашумел фонтан. Вода с плеском устремилась вверх, и один за другим все фонтаны Граста начали работать, наполняя воздух приятным звучанием падающих капель.

Разрушенная дорога медленно восстанавливалась, на месте отсутствующих камней появлялись новые, словно невидимая сила возвращала городу прежний облик.

И вдруг раздался детский смех.

— Дети! — удивлённо воскликнул Булик, начиная осматривать улицы в поисках голосов.

Но вскоре стало ясно, что дело не только в детях.

Со всех сторон стали появляться жители Граста. Люди шли по своим делам, улыбались, переговаривались друг с другом, словно ничего и не случилось.

Борисон, уже стоя на ногах, не мог поверить своим глазам. Он почесал затылок, наткнулся на свежую шишку, поморщился и, подбежав к Эллее, схватил её за руку.

— Побежали! Надо посмотреть, откуда такой шум! Там, на соседней улице!

Булик догнал их, оглядываясь по сторонам, всё ещё не веря, что всего несколько минут назад этот город был мёртв, а они сами могли оказаться погребёнными под его стенами.

Он бросил быстрый взгляд на Борисона и усмехнулся:

— А ты не хочешь узнать, что тут вообще произошло, пока ты опять валялся без сознания в самый ответственный момент нашего путешествия?

Эллея взглянула на Борисона и с ухмылкой произнесла:

— Кроликов вроде не было. Кто же тебя так напугал, что ты снова потерял сознание?

Борисон побагровел от злости. Она ведь права. Каждый раз, когда происходит что-то важное, он валяется без сознания. Какой тогда от него толк, если всё самое интересное проходит мимо?

— Прошу заметить, — парировал он, сложив руки на груди. — В первый раз меня вырубил Булик веслом! Во второй — карни.

— А куда всё делось? «Тебе разве не интересно?» —спросил Булик, всё ещё оглядываясь вокруг.

— Сейчас меня больше волнует, что там, на соседней улице, и откуда столько шума.

— Согласна, — кивнула Эллея.

Они втроём побежали в сторону гомона.

Пробежав по улице, которая ещё минуту назад пыталась их убить, миновав фонтан на маленькой площади, они оказались перед рыночной площадью.

Рынок был огромен, даже больше, чем в Дуганщите. И что самое удивительное — люди вели себя так, словно ничего не произошло. Кто-то торговался, кто-то громко ругался с продавцом, кто-то тащил тяжёлые ящики к своему прилавку. Гомон голосов, звон монет, шорох ткани и запах свежих продуктов наполнили воздух.

Борисон растерянно огляделся.

— Как будто ничего и не было… — пробормотал он. — Вот теперь мне действительно интересно, что произошло, пока я…

Он запнулся.

— Да-да, опять был без сознания, — усмехнулся Булик. — Давайте, не издевайтесь на до мной за это. У вас плохая привычка, но, похоже, ничего с ней уже не поделаешь.

Булик аж подпрыгнул от желания всё рассказать.

— Эллея! Эллея опять нас всех спасла! — воскликнул он, указывая назад. — Я там уже задыхался, эти чёртовы ветки… — он схватился за шею, показывая, как корни сжимали его. — Они почти задушили меня! А Эллея была прикована, дорога то вверх, то вбок, как волны! Мы не могли встать! А ты… ну, про себя ты и так уже знаешь.

Булик состроил насмешливую гримасу.

Борисон прищурился, но не подал вида, что его это хоть как-то задело.

Булик лишь фыркнул и, отдышавшись, продолжил: