Сандра Міст - Подвійне життя

***

Здається, зараз я сплю і бачу надзвичайно гарний сон. Існує думка, що людину навмисно позбавляють найважливіших спогадів про сни, які вона бачила уночі. Аби вона прагнула жити своїм життям на Землі.

Але я прагну і так.

***

Голова тяжелая, тело сонное. Мозги, забитые туманом.

Да, я веселая девушка, если вы об этом.

Ну, в общем, потом, когда я наконец-то проснулась и оторвалась от постели, моя соседка и наша извечная третья (она пришла в гости, мы вместе учились в университете) решили, что не помешало бы прибраться. Впрочем, третьей как раз начихать особо — ей-то что, но моя соседка указала мне на кучки пыли по углам, а потом указала на ведро.

И вот — я взяла это ведро, набрала в него воду. Взяла тряпку, намочила ее и вымыла пол в зале, то есть в большой комнате. Потом перебралась в спальню. И вдруг поняла, что сил совершенно нет. Что сил моих больше нет.

Что через неделю будет то же самое. Что мой выпускающий ковыряет пальцем в зубах. И через неделю будет то же самое. Завтра — уже завтра — повторится то же самое.

Что мне не прощают ни одной непоставленной запятой, а «спасибо» не говорят практически никогда. Хотя, нет говорит — мой выпускающий, это тот, который иногда ковыряет в зубах.

И через неделю будет то же самое. И это мне не нравится. А нравится мне, как Бред Питт скручивает шею в «Мистер и миссис Смит». И через неделю будет то же самое.

И я опустила тряпку в ведро и заплакала. Нет: я швырнула тряпку в ведро и разревелась. И начала орать, что меня купили. Нет — я начала выть, что меня купили, а я устала, а купили за дешево. Уж если тебя купили, это всегда будет дешево, а я совсем не об этом мечтала в детстве. Я совершенно не о таком мечтала все свое детство, которое тоже не отличалось особой счастливостью. И уж совсем я не мечтала о том, что со мной будет человек, который уйдет при первой же лучшей возможности, я попала как ни крути. Я больше не могу так, я устала, у меня нету сил. Разумеется, я говорила не все из вышеуказанного, но и того, что я говорила, было вполне достаточно, с лишком.

И тогда та подруга, которая со мной жила, сказала, положив мне руку на плечо: ты выспишься, и все будет хорошо. А мне хотелось бы, чтобы она сказала: так будет не всегда. Ты добьешься своего.

А та подруга, которая пришла к нам в гости, положив мне руку на второе плечо (или это было первое?), заговорила: ну что ты, что ты, успокойся. Она испугалась.

И мне стыдно теперь. Мне так стыдно перед тобой.

И вот я написала это письмо. Спустя некоторое время я написала его, сидя за столом на работе — во время работы, напряженной — без дураков — работы над каким-то Порядком. Или Инструкцией. Или над еще каким-нибудь дерьмом.

Знаю — всем уже хочется узнать его содержание. Да-да, сейчас.

Нет, еще не время. Подождите. Вы еще недостаточно хорошо меня знаете, чтобы вникать в мою личную переписку. Еще немного — обо мне.

Даже не знаю, что сказать.

В настоящее время я в очередной раз переживаю свою мучительную весну. Это когда отчаянье переполняет сердце уверенностью в благополучии, несмотря ни на что. При этом я практически не имею представления, что делать дальше.

После того, как я отправлю это письмо.

Не знаю, что именно, но что-то очень сильно, невыносимо мешает мне жить и дышать счастливо, вдыхать и выдыхать полной грудью, чувствовать мир без сильной боли. Скорее всего, это что-то живет у меня внутри. Немного в голове, немного в сердце. Я неплохой, но не всегда благодарный человек.

Характерные, красивые люди говорили мне, что я эгоистична. И, наверное, это правда. (Глупо ухмыляясь, я думаю, что это еще и справедливо.)

Многие находят некое спасение от странных ощущений в грудной клетке в сигаретах и спиртном. Если бы это помогало мне, наверное, я бы не искала сейчас почтовый ящик. Небольшая сомнительная отдушина, за которую мы платим свою цену, которая не указана в стоимости товара.

Когда я была маленькой, дома никогда не было алкоголя. И поэтому я поначалу относилась к выпивке очень настороженно. Давала себе слово, что выпью бокал шампанского после первых заработанных 100 долл. И на самом деле выпила раньше первой стипендии. Но — очень немного. А потом у меня появились друзья, среди которых были такие, которые считали, что не грех пропустить рюмку во время обеда, каждый день. И я сначала до слез спорила, говорила, что это алкоголизм.

Потом я поняла, что курят очень многие, но рак легких получают только некоторые; спиртное употребляют тоже почти все, но спиваются опять-таки некоторые. Не те некоторые, которые получают рак легких, но тоже неслабо. Я перестала спорить, но сама все-таки позволяла себе расслабляться в основном по праздникам.

Не могу сказать, что то или иное спиртное помогает моему вдохновению доходить до меня, нет. Просто